За «Мистериями» последовал «Пан» (1894 г.), — бесспорно, самый знаменитый из гамсуновских романов. Имя его главного героя, Глана, стало почти нарицательным: так называют человека, черпающего душевные силы в уединённом общении с природой. Одинокий охотник, Глан ощущает себя частью тех лесов, среди которых живёт, и другим кажется тоже скорее каким-то эльфом, лесным духом, чем человеком. Но сколь бы здоровой и благотворной ни была северная природа (её можно назвать одним из главных героев «Пана»), она не может спасти от всевластной любви, несущей герою гибель.

В «Пане» и в следующем романе. «Виктория» (1898 г.), Гамсун до предела насыщает свою прозу лирикой. Столь характерная для него прежде беспощадная зоркость ко всему отталкивающему и безобразному в жизни почти исчезает, этими чертами лишь изредка оттеняются поэтические картины природы и любовного томления. Вообще проникновение лиризма в прозу конца XIX — начала XX в. было очень сильным и сказалось у самых разных авторов по всей Европе. Гамсун ощутил это веяние времени раньше, чем многие. Но сразу после «Виктории» стиль писателя становится иным.

В его новых романах — за лучший из них, «Соки земли» (1917 г.), Гамсун получил в 1920 г. Нобелевскую премию — перед читателем разворачиваются сцены повседневной жизни, выписанные подробно и точно; лирические ноты не смолкают, но приглушаются. Они уже не определяют общего тона повествования, превращаясь в отступления. Это изменение стиля не было произвольным — оно свидетельствовало об изменившихся представлениях писателя о мире и его ценностях.

Уже в «Голоде» присутствовал мрачный образ города, казавшегося Гамсуну воплощённым отрицанием человека и всего светлого в нём; тот же мотив — «современный город как убийца всего, что естественно и прекрасно в этой естественности», — есть и в «Пане». Но в ранних вещах подобные мысли ещё не были для автора главными, теперь же они выдвигаются на первый план. Жестокому и бесчеловечному духу современности писатель пытается противопоставить традиционный уклад жизни, пусть иногда грубый и суровый, но овеянный теплом родства и соседства, а главное, пребывающий в ладу с природой, с её законами. Раньше Гамсун рисовал любовь как силу, врывающуюся в мир извне и разрушающую устоявшийся порядок. Теперь и она входит в целое мирового лада: это одно из проявлений той тяги, которая заставляет весной землю зеленеть, а всё живое — неистовствовать в любовной горячке.

Городская цивилизация отвергается как искусственная, измышленная. Жизнь естественную и простую Гамсун ищет в маленьких городках, деревнях и хуторах Норвегии. Недаром в целом цикле его произведений (романы «Под осенними звёздами», 1906 г.; «Странник играет под сурдинку», 1909 г.; «Последняя радость», 1912 г.) появляется герой, странствующий от хутора к хутору в стремлении «переучиться на крестьянина», отбросить городскую культуру, отделяющую его от народа, оживить те корни, которые соединяют его с родной землёй. И персонажей своих автор оценивает именно по такому признаку: целы ли в них эти корни или погибли.

Но чем дальше, тем яснее становилось, что современность нельзя сдержать, что древний лад крестьянской жизни рушится. Хвалы Гамсуна в его честь всё больше походили на поминальные причитания. А между тем в Европе поднимались и набирали силу коммунизм и фашизм. Коммунизм звал в будущее светлое царство пролетариата — писатель отшатнулся в ужасе: это означало бы окончательное разрушение всего, что он любил. Фашизм напоминал о светлом прошлом, о единстве народной крови и единстве родной почвы, о крепкой семье и крепкой общине — и в этой риторике Гамсун услышал нечто близкое собственным чаяниям. Во время Второй мировой войны он заявил, что поддерживает фашизм. В глазах всего мира этим он подписал себе нравственный приговор: до самой смерти его окружала стена презрительного отчуждения, и бывший властитель дум умер ошельмованным отщепенцем.